Представьте себе жизнь, переплетенную с великими именами, спортивными триумфами и закулисными драмами. Жизнь, которая провела её от горных склонов до кабинетов УЕФА, от детской любви к футболу до сложнейших этических дилемм. Эвелина Кристиллин – именно такая фигура, уникальный мост между прошлым и настоящим итальянского спорта, верная своему сердцу и принципам.
Начало Пути: Футбол, Лыжи и Семья Аньелли
История Эвелины начинается в далеком сезоне 1966-67, когда маленькая девочка, в отличие от своих сверстниц, предпочитающих альбомы с животными, собирала карточки футболистов. Её фаворитом был крепкий защитник Сандро Сальвадоре, не только за игру, но и за дату рождения, близкую к её собственной. Эта детская страсть к футболу переросла в нечто гораздо большее благодаря удивительной дружбе с семьей Аньелли. Отец Эвелины, бывший пилот Lancia, был близким другом Джанни Аньелли, а сама Эвелина училась в одной школе с его дочерью Маргаритой. Таким образом, мир «Ювентуса» и высшего общества Турина стал для неё родным.
Однако футбол был лишь одной гранью её жизни. Эвелина, будучи лыжницей, даже входила в сборную Италии категории “B” и участвовала в Кубке мира. Джанни Аньелли, известный ценитель спорта и, вероятно, человек с особым чувством юмора, даже брал её с собой на вертолете на лыжные прогулки, чтобы “посмотреть, как она катается”. Именно он дал ей прозвище “Лунное Лицо” за округлость черт — надо признать, весьма остроумно и, к счастью, без злого умысла.
Вертолеты, Шутки и Легенды «Ювентуса»: Эпоха Аньелли
Жизнь рядом с Джанни Аньелли была полна ярких моментов и незабываемых анекдотов. Эвелина вспоминает, как они летали на вертолете — то на лыжные склоны, то в Виллар Перозу поприветствовать команду, а затем прямиком на стадион в Турин. Аньелли был мастером тонких подтруниваний. Классикой стали его розыгрыши над президентом «Ювентуса» Джампьеро Бониперти во время туринских дерби с «Торино». Бониперти, не вынося напряжения, покидал стадион еще до перерыва, запирался дома с берушами, чтобы не слышать рёва трибун, и отказывался узнавать результат. Аньелли, подъезжая после матча, с невозмутимым лицом рассказывал ему невероятные, вымышленные истории о ходе игры, наблюдая за реакцией озадаченного президента.
Одна из любимых тем для подшучивания Аньелли была история о Диего Марадоне. Джанни, имевший международные контакты через Fiat Argentina, рано узнал о юном таланте, но Бониперти, по его собственному забавному объяснению, был “слишком католиком”, чтобы подписать игрока с “почти богохульной” фамилией. Надо отдать должное Аньелли: он не вмешивался в тренерские решения, но обладал невероятной осведомленностью. Его центральный оператор, некий Спиро, мог найти номер любого человека в мире, что в эпоху домобильной связи казалось настоящей магией.
Аньелли также известен своими проницательными и часто колкими прозвищами. Збигнев Бонек получил “Красавчик ночи”, Дель Пьеро — “Пинтуриккьо”, а Баджо — “Мокрый Кролик”. Эвелина вспоминает забавный диалог с Бонеком: когда Аньелли намекнул, что завтра днем Бонек не сможет быть “Красавчиком ночи”, игрок мгновенно парировал: “Адвокат, значит, завтра на поле я надену солнечные очки!”
Особое отношение у Аньелли было к Мишелю Платини, которого он ценил за острый ум и умение “держать голову” в их словесных поединках. Именно о Платини была сказана знаменитая фраза: “Мы купили Платини за кусок хлеба, а сверху положили фуа-гра”. А вот продажа Зидана в мадридский “Реал” расстроила его до глубины души, хотя Моджи и Жираудо уверяли, что никогда этого не сделают. Аньелли, несмотря на негодование, остался верен своему принципу невмешательства.
От Футбольного Поля до Олимпиад: Новые Вызовы
Кристиллин не ограничивалась только футбольным миром. Джанни Аньелли, доверяя её способностям, в 1998 году назначил её председателем организационного комитета зимних Олимпийских игр в Турине 2006. Задача казалась почти невыполнимой. Эвелина вспоминает встречу с Жан-Клодом Килли, легендой лыжного спорта, который давал ей “один шанс из тысячи”, и с президентом МОК Хуаном Антонио Самаранчем, с которым она, по её словам, “говорила только о футболе”. Аньелли тогда с легкой иронией заметил: “Похоже, твои переговоры прошли не очень хорошо. Говорят, ты милая и симпатичная девушка…”
Но Эвелина не сдавалась. Она попросила ещё два месяца, угрожая вернуться к преподаванию истории в университете, если не справится. И справилась! Она убедила Самаранча, Турин получил Олимпиаду, а Килли с энтузиазмом возглавил координационную комиссию. Это был не только профессиональный триумф, но и личная победа над скепсисом.
Суперлига: Шрам на Сердце и Верность Принципам
Самый драматичный эпизод в карьере Эвелины Кристиллин связан с историей Суперлиги в 2021 году. В тот момент она, будучи членом УЕФА в совете ФИФА, оказалась между двух огней: её сердце принадлежало «Ювентусу» и семье Аньелли, но её профессиональный долг требовал верности УЕФА. Ночь, когда Андреа Аньелли, тогдашний глава ECA, присоединился к Суперлиге, Эвелина назвала “трагической”. Находясь в штабе УЕФА в Монтрё, она видела, как президент Чеферин принимал звонки от Макрона и Бориса Джонсона, а сама чувствовала себя под подозрением, как “змея в пазухе” или предательница.
Однако Чеферин, зная её, поверил в её лояльность. Она не знала о планах Андреа Аньелли. Эта ситуация оставила глубокий эмоциональный шрам. Возвращаясь в Турин, Эвелина заехала в родную Валле д`Аоста, на кладбище, где покоились её родители. Там, перед их могилой, она дала волю слезам, выговорилась, пытаясь справиться с болью и предательством. С тех пор она не посещает матчи «Ювентуса» на стадионе, сделав исключение лишь для прощального матча своей подруги Сары Гамы.
Отношения с Андреа Аньелли сегодня, по её словам, остаются уважительными, хоть и дистанцированными. Они встречаются в Сестриере, где их дети и племянницы посещают один лыжный клуб. Несмотря на разногласия, Кристиллин сохраняет глубокую благодарность семье Аньелли за всё, что они ей дали. Её сердце навсегда принадлежит «Ювентусу», но в те дни её долг был перед УЕФА.
Отражения: Трагедии и Современность
Эвелина Кристиллин также размышляет о других тяжелых моментах. Она вспоминает о трагической гибели Эдоардо Аньелли, сына Джанни, встретив его незадолго до самоубийства. “Эдоардо был замечательным, но хрупким молодым человеком. Он не выдержал бремени своей семьи,” — говорит она, указывая на особый образ воспитания в таких кругах, когда дети росли с нянями, а родители были менее доступны. Это горькое наблюдение о цене положения.
Говоря о скандале Кальчополи 2006, она считает, что Джанни Аньелли поступил бы так же, как его наследник Джон Элканн, приняв решение о понижении в Серию B с пенализацией. Она признает, что уже тогда чувствовалось “психологическое подчинение” арбитров перед “Ювентусом”, что, конечно, не делает ситуацию лучше, но является важным элементом контекста.
Как бывшая лыжница, Кристиллин глубоко переживает трагедии молодых спортсменов, таких как Маттео Францозо и Матильде Лоренци, погибших на склонах. Она знает их с детства, с лыжного клуба Сестриере. Эти смерти поднимают вопросы безопасности в спорте, особенно во время тренировок, где стандарты могут отличаться от соревнований, и о роли современного оборудования, позволяющего развивать гораздо более высокие скорости. “Каждый лыжник осознает риски своего вида спорта, знает, что падение на скорости 130 километров в час может иметь смертельные последствия. Это немного похоже на разговоры о пилотах Формулы-1,” — заключает она, признавая суровую реальность профессионального спорта.
«Ювентус» Сегодня и Вечная Любовь к Спорту
В завершение беседы, Эвелина Кристиллин делится своим видением современного «Ювентуса». “Команда кажется мне упорядоченной. Я не питаю иллюзий, впереди ещё долгий путь, и не думаю, что она когда-либо станет «Ювентусом» Трапаттони, Липпи или Конте. Но это достойный «Ювентус», и сегодня нам этого достаточно,” — говорит она. В этих словах звучит смесь реализма и непоколебимой привязанности.
Жизнь Эвелины Кристиллин — это яркое свидетельство не только её личных достижений, но и сложной, многогранной истории итальянского спорта, где переплетаются семейные саги, великие победы, горькие поражения и неизменная страсть. Её голос — это голос не просто очевидца, а активного участника, женщины, которая с достоинством прошла через многочисленные испытания, сохраняя верность себе и своим принципам, даже когда это требовало невероятной душевной силы.
Егор Трофимов